Он течением изменчивым
По морям рассредоточился:
Змей, нечистыми отмеченный,
В глубине пружиной скорчился.
Смотрит змей во тьму молчащую,
С дряхлой Вечностью помолвленный,
На стремительно скользящие
Днища кораблей просоленных.
Тот, с кем даже за бессмертие
Повстречаться не захочется,
Должен долгие столетия
Умирать… от одиночества.
Викинги именовали меня Йормунгандом, христиане – Левиафаном, индейцы - Огопого. А так я – просто Змей, огромный морской змей, хотя из моря могу заплывать и в озера. Скальды всерьез утверждали, что я опоясываю весь мир своим чешуйчатым телом, и меня не победит даже армия смертных. Но уж если найдется герой, способный меня одолеть - он обретет бессмертие. У страха глаза велики… но страху есть отчего взяться. Я плаваю чаще на больших глубинах, ловлю китов и крупных акул, да и кем-нибудь помельче не побрезгую, если на пути попадется. Но если уж поднимусь на поверхность, такого шороху наведу, что долго будут помнить. Ударом хвоста я разбиваю скалы и создаю шторм, а мой рев слышен на многие километры. Мне ничего не стоит перебросить через себя корабль или обвить его кольцами и раздавить в щепки. Но охотиться, выслеживать суда специально уж больно хлопотно, толку-то от них чуть, экипажем даже большого корабля не наешься. Разве что позабавиться, потому и интереснее мне подняться, показаться на поверхности, продемонстрировать зубастую пасть, полюбоваться на суету и панику – и вернуться к своей охоте.
Сайт создан в системе uCoz